Уже глубокая ночь и надо отправляться спать, потому что я больше не могу плакать. Мне даже и поделиться-то сейчас не с кем. А с виду всё хорошо. Все знают, что у меня всё хорошо.
Я удаляюсь в свой внутренний лес, где суровые ели и ледяные ветры, ледяные настолько, что могут заглушить мне печаль. Я иногда так делаю живьём даже - выхожу зимой на балкон в одной рубашке и стою, пока не станет совсем невыносимо физически. Это меня успокаивает. И из своего леса я не хочу вылезать.
И десятки, если не сотни их, прошедших перед моим взором, незамеченных, не затронувших, не коснувшихся меня. Почему, из всех чужих и посторонних? Я споткнулась там, где немыслимо было споткнуться. Я не хочу никому признаваться в этом. Я сама себя не понимаю. А ты всё дальше и дальше от меня, может, и точка невозврата уже пройдена. А всё потому, что когда-то я думала самолюбием и нетерпимостью, а не гуманизмом и прощением. И не на кого теперь сетовать.
Будет только хуже. Ничего никогда не будет хорошо.